Минпромторг РФ принял Приказ от 19.04.2022 № 1532 «Об утверждении перечня товаров (групп товаров), в отношении которых не применяются положения пп. 6 ст. 1359 и ст. 1487 ГК РФ при условии введения указанных товаров (групп товаров) в оборот за пределами территории РФ правообладателями (патентообладателями), а также с их согласия» (зарегистрирован в Минюсте 06.05.2022).

В № 12 нашего Дайджеста мы писали о том, что Минпромторгу РФ Постановлением Правительства РФ (от 29.03.2022 № 506) были предоставлены полномочия по утверждению перечня товаров и их групп, в отношении которых возможен параллельный импорт.

Мы выразили надежду на то, что в соответствующий перечень попадут лишь товары тех правообладателей, которые ранее заявили о прекращении своей деятельности. Понятно, что в таком случае речь идет уже не об отмене национального принципа исчерпания права, а о достаточно специфическом правовом решении. Как мы неоднократно отмечали в своих публикациях, принцип исчерпания права устанавливает границы исключительных прав, которые являются универсальными для всех исключительных прав соответствующего вида1. В таком случае его применение или неприменение не может зависеть от поведения правообладателя. Между тем, когда мы говорим, что в отношении товаров, правообладатели которых ушли с рынка, можно легализовать параллельный импорт, то учитываем именно действия самого правообладателя. Поэтому здесь уместно говорить об установлении пределов осуществления исключительных прав: (частичном) отказе в защите исключительного права в спорах с параллельными импортерами — при осуществлении правообладателем дискриминационной политики.

Подобный подход в целом соответствовал бы положениям, сформулированным КС РФ в постановлении от 13.02.2018 № 8-П «По делу о проверке конституционности положений п. 4 ст. 1252, ст. 1487 и п. 1, 2 и 4 ст. 1515 ГК РФ в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "ПАГ"». Напомним, что КС РФ в целом допустил возможность отказа правообладателю в защите его исключительного права в споре с параллельным импортером (понятно, что в таком случае речь шла о судебном, а не административном решении) в силу недобросовестности поведения правообладателя товарного знака (в том числе при осуществлении им дискриминационного ценообразования), если его поведение может создать угрозу для жизни и здоровья граждан, иных публично значимых интересов. При этом КС подчеркнул, что следование правообладателя товарного знака режиму санкций против РФ, ее хозяйствующих субъектов, установленных каким-либо государством вне надлежащей международно-правовой процедуры и в противоречии с многосторонними международными договорами, участником которых является РФ, выразившееся в занятой правообладателем позиции в отношении российского рынка, может само по себе рассматриваться как недобросовестное поведение.

Но вернемся к постановлению Правительства РФ. Оно не обозначило каких-либо объективных критериев включения товаров в перечень. Такой подход нельзя признать оптимальным. С одной стороны, существует риск принятия произвольных решений. С другой стороны, создается ситуация правовой неопределенности, когда ни сами правообладатели, ни поставщики товаров однозначно не могут сказать, где заканчивается исключительное право правообладателя, и не поменяется ли все в ближайшее время. Это в целом дестимулирует правообладателей оставаться на рынке. А потенциальных поставщиков — вкладывать средства в организацию поставок товаров на российский рынок. В ситуации, когда неизвестно, по какому именно основанию товары попадают в перечень, как долго они там будут оставаться и не будут ли в ближайшее время из него исключены, достаточно сложно заниматься нормальным бизнес-планированием. В таком случае субъекты действуют в условиях существенных рисков.

Минпромторг РФ согласовал перечень товаров в течение нескольких недель. Начнем с позитива. При формировании перечня в целом учитывалось, ушел правообладатель с российского рынка или нет. Так, в перечень не были включены фармацевтические препараты, что следует поддержать. Напомним, что западные фармацевтические компании заявили о том, что продолжат поставлять препараты на территорию РФ. Легализация параллельного импорта в отношении их продукции могла бы подтолкнуть компании к тому, чтобы покинуть рынок. При этом на фармацевтическом рынке принципиально важно сохранение оригинальных фармацевтических препаратов2, можно сказать, в силу «жизненной необходимости» в этом у миллионов граждан РФ .

Между тем в перечень попали и товары, правообладатели которых не отказались уйти с рынка. Здесь следует отметить, что в перечень включены, во-первых, конкретные бренды, в отношении которых допустим параллельный импорт. Речь идет, прежде всего, о тех правообладателях, которые заявили о прекращении/приостановке деятельности в России (например, BMW, NISSAN, VOLVO, SIEMENS). Во-вторых, группы товаров по номенклатуре ТН ВЭД ЕАЭС (например, одежда, обувь). Разрешено ввозить без согласия правообладателя товары любых торговых марок, относящихся к этому коду. Параллельный импорт легализован и в отношении товаров правообладателей, не заявлявших об уходе с рынка; правообладателей из так называемых «дружественных стран».

До сих пор остается неясным, как Правительство РФ предлагает бороться с ввозом контрафакта под видом серого импорта. С учетом того, что таможенные органы лишились простого способа определять, ввозится ли товарный знак законно или нет, в отношении товаров из перечня (по таможенному реестру объектов ИС, в котором указан правообладатель и уполномоченный импортер).

Законодательные решения всегда нужно рассматривать в комплексе. Ранее мы писали, что любое ограничение исключительных прав для правообладателей должно компенсироваться дополнительными преференциями и льготами для бизнеса (в том числе и западного), который принял решение остаться. В данном контексте следует, в частности, поддержать решение Правительства РФ обнулить ввозные пошлины на технологическое оборудование, комплектующие, сырье и материалы, которые будут использоваться при реализации крупных инвестиционных проектов. В перечень приоритетных видов деятельности включено производство лекарственных средств и материалов, применяемых в медицинских целях (Постановление № 839 от 09.05.2022).